Религия vs Философия
... Наиболее очевидна в человеческой истории смена подъёмов и падений... и которая, по словам Эзопа, обычное занятие провидения. Как согласовать это с идеей бесконечно благого, бесконечно мудрого и управляющего всем бога? Разве бесконечно совершенное существо может получать удовольствие, поднимая своё создание до самой высокой вершины славы, чтобы низвергнуть его потом до самых низших ступеней бесчестья? Разве это не значит вести себя подобно детям, которые, не успев построить карточный домик, опрокидывают и ломают его? Скажут, что это необходимо, ибо люди, злоупотребляя своим преуспеванием, делаются от этого такими наглыми, что необходимо, чтобы их падение служило наказанием за злонамеренное использование даров неба, утешением для несчастных и уроком для тех, кого бог осыплет милостями в будущем. Но может сказать кто-нибудь, не лучше ли было бы дать в числе даров и дар не злоупотреблять ими? Вместо шести крупных удач дайте всего четыре и добавьте в компенсацию за две остальные способность хорошо пользоваться этими четырьмя. Тогда не будет необходимости ни наказывать наглецов, ни утешать несчастных, ни учить того, кто предназначен к возвышению. Первое, что сделал бы, если бы мог, отец, заключалось бы в том, чтобы дать своим детям дар хорошо пользоваться всеми благами, которые он хотел им дать, так как без этого все другие дары скорее ловушки, чем милость, если известно, что они внушат такое поведение, наказание за которое должно будет служить примером [для других]. Кроме того, полезность таких примеров весьма сомнительна; до сих пор всем поколениям нужны были эти уроки, и нет никаких признаков, что грядущие века будут в большей мере избавлены от превратностей судьбы, о которых говорил Эзоп, чем века минувшие. Таким образом, это не характеризует [высшее] существо как бесконечно доброе, бесконечно мудрое, бесконечно постоянное. Я хорошо знаю, что можно изобрести тысячи доводов против этих затруднений, но можно также найти тысячи возражений против таких доводов; ум человеческий рождает больше возражений, чем решений, и следует признать, что без света откровения философия не может освободиться от сомнений, возникающих из изучения человеческой истории. Преодолеть эти трудности надлежит богословам, а не философам...